Память 30 сентября, в Соборе новомучеников и исповедников Российских.
Родился 22 марта 1874 года в Москве в семье священника Александра Прендковича. Родители его умерли рано, и Леонид с братом Иваном жили и воспитывались в семье старшей сестры Варвары, которая была замужем за служившим в одном из московских храмов священником Александром Дмитриевичем Харитоновым. Отец Александр воспитал братьев Леонида и Ивана и определил их в семинарию.
В 1899 году окончил Московскую духовную семинарию, а через год — курс Московского епархиального училища иконописания.
С 26 октября 1899 по 2 июня 1900 года служил учителем Троице-Ратмановской церковно-приходской школы Богородского уезда, откуда был перемещен на должность законоучителя в Юркинскую церковно-приходскую школу и затем 4 января 1902 года — на должность учителя в Верейскую городскую церковно-приходскую школу.
К этому времени познакомился со своей будущей женой, Анастасией. Она заканчивала институт благородных девиц в Москве, куда ее определил дядя, занимавший должность инспектора подобного рода институтов. Не имея своих детей, он заботился о воспитании и образовании детей своей сестры. Анастасия была дочерью священника Петра Соколова, который служил в Богоявленском храме в городе Верее. По окончании института Анастасия Петровна вернулась в Верею и обвенчалась с Леонидом Александровичем. Впоследствии у них родилось пятеро детей.
В 1903 году был рукоположен во священника к Богоявленскому храму в городе Верее, а после смерти тестя был назначен настоятелем этого храма. Одновременно продолжал служить законоучителем в Верейских училищах: в пригородном министерском двухклассном училище (с 1907 по 1913), в низшей ремесленной школе и в двухклассном приходском женском училище (с 1913 по 1918).
С сентября 1904 года состоял членом Верейского отделения Кирилло-Мефодиевского Братства, а с марта 1911 года — товарищем председателя Верейского отдела Братства Воскресения Христова.
В январе 1913 года отец Леонид был назначен лектором и заведующим Верейских народных катехизаторских курсов.
С 1910 по 1914 год он был членом благочиннического совета 1-го округа Верейского уезда, а с 1914 года — духовником священно-церковнослужителей 1-го округа Верейского уезда.
Не позднее 1910 года был возведен в сан протоиерея.
В октябре 1918 года во время крестьянского восстания в селе Вышгороде отец Леонид был арестован Верейским исполкомом и некоторое время находился в заключении в качестве заложника.
После освобождения служил в храме Космы и Дамиана села Заречье Верейского уезда. В приходе отца Леонида было 10 домов евангелистов, в которых о. Леонид и о. Петр Пушкинский проводили беседы-диспуты.
Знавшие отца Леонида вспоминали о нем как о человеке необыкновенно добром. Он был противником применения строгих мер даже в воспитательных целях и никогда не повышал голоса. Как ни тяжело было жить, он никогда не устанавливал цен на требы, и верующие давали кто сколько мог. В любое время дня и ночи его могли позвать пособоровать или причастить больного, и, хотя он был человеком слабого здоровья, безотказно собирался и шел.
Отец Леонид всегда ходил по городу в рясе, и во время проводимых государством антирелигиозных кампаний мальчишки выкрикивали ему вслед разные прозвища и бросали камни. Власти реквизировали часть его дома и имущества. Прихожане любили священника и старались ему помочь, но, боясь властей, делали это тайно. Так, они в складчину купили корову и сено для нее и привели ее ночью к дому священника. В голодное время благодаря ей священник и его семья выжили.
В начале 1937 года отца Леонида вызвали в НКВД и предложили поступить на службу осведомителем. При этом ему пригрозили, что в случае несогласия его арестуют. Отец Леонид сказал в ответ: «Я не способен такими вещами заниматься, можете меня оставить здесь». В тот раз его отпустили, но через некоторое время, 8 сентября 1937 года, он был арестован и заключен в тюрьму в городе Можайске.
— Следствие располагает материалами, что вы являетесь участником контрреволюционной группировки. Подтверждаете вы это? — спросил следователь.
— Такой группировки у нас в городе Верее нет, и участником ее я не являюсь.
— Следствием также установлено, что вы в вашем доме собирали нелегальные собрания.
— Никаких нелегальных собраний у меня не было, но Пушкинский и Серебренников ко мне иногда заходили.
— Когда к вам заходили Серебренников и Пушкинский, вы вели между собой контрреволюционные разговоры?
— Нет, мы разговаривали только на религиозные и семейные темы.
— Вы говорили: «я коммунистам не сочувствую и денег добровольно давать не хочу»?
— Нет, я этого не говорил, я не подписался на заём потому, что у меня не было денег в момент подписки.
— Вы все говорите неверно. Вы систематически вели контрреволюционную агитацию и участвовали в контрреволюционной группировке. Следствием это установлено, и мы требуем дать правильный ответ.
— Я говорил все правильно и от дальнейших ответов отказываюсь.
7 октября 1937 года был приговорен к десяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере ("Дело протоиерея Петра Пушкинского и др. Московская о., 1937г." ).
Отца Леонида отправили на лесоразработки, откуда он написал, что живет хорошо, целый день на воздухе, в лесу, «а я к такой жизни привычный».
13 октября 1938 года умер в заключении.
В 1989 году реабилитирован Прокуратурой Московской области по 1937 году репрессий.
Причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских Архиерейским Собором Русской Православной Церкви в августе 2000 для общецерковного почитания.
