Память 28 января и в Соборах новомучеников и исповедников Российских, новомучеников и исповедников Соловецких, Воронежских и Рязанских святых.
В миру Садковский Сергей Сергеевич, родился 21 октября 1887 года в Москве в семье священника Сергея Максимовича Садковского, служившего в Георгиевской на Всполье церкви. Брат еп. Георгия (Садковского).
В 1901 году окончил Заиконоспасское духовное училище, в 1907 – Московскую духовную семинарию и поступил в Московскую духовную академию. В академии он с усердием принялся за изучение творений святителя Игнатия (Брянчанинова). Изучение трудов благодатного и опытного в духовной жизни святителя, частые поездки в Зосимову пустынь, в которой в то время жили духоносные старцы и подвижники, воспитание, полученное в благочестивой семье, собственное устремление к благочестию и почести высшего звания Христова привели Сергия к решению принять монашество.
11 декабря 1910 года он был пострижен в мантию с именем Игнатий.
23 января 1911 года был рукоположен во иеродиакона. В том же году он окончил Московскую духовную академию со степенью кандидата богословия, которую он получил за работу «В поисках Живого Бога. (Преосвященный Игнатий (Брянчанинов) и его аскетическое мировоззрение)».
31 июля 1911 года был рукоположен во иеромонаха и через шесть дней получил направление в Томскую духовную семинарию, где должен был преподавать гомилетику, литургику и практическое руководство для пастырей. Однако, заболев, он не смог выехать к месту служения. 31 августа он подал прошение в совет Московской духовной академии назначить его помощником библиотекаря, если таковая должность будет свободна. 2 сентября помощник библиотекаря академии Николай Боткин подал прошение в совет Московской духовной академии об освобождении его от этой должности ввиду полной невозможности исполнять свои обязанности из-за тяжелой болезни. 28 ноября иеромонах Игнатий был утвержден в должности помощника библиотекаря.
В 1917 году он поступил насельником в Смоленскую Зосимову пустынь под руководство иеросхимонаха Алексия (Соловьева).
13 января 1918 года был зачислен в число братии Московского Данилова монастыря. Наместник монастыря епископ Феодор (Поздеевский) назначил его духовником братии с несением одновременно послушания гробового иеромонаха у мощей святого благоверного князя Даниила Московского.
Отец Игнатий был возведен в сан архимандрита.
Епископ Белевский
5 апреля 1920 года хиротонисан во епископа Белевского, викария Тульской епархии.
Город Белев, куда был направлен служить епископ Игнатий, имел в то время 12 тысяч жителей, занимавшихся по большей части небольшими кустарными промыслами. В городе было два монастыря: мужской Спасо-Преображенский и Крестовоздвиженский женский, четырнадцать церквей и городской собор. В женском монастыре в это время возник конфликт между игуменией и сестрами, отчего духовная жизнь пришла в полное расстройство. Владыка расследовал причины конфликта и в конце концов устранил их, вернув обители мир. Два года епископ занимался всецело благоустроением церковной жизни в викариатстве.
В 1922 году был арестован епископ Тульский Иувеналий (Масловский); узнав о его аресте, владыка Игнатий выехал в Тулу. В июне того же года духовенство города Тулы избрало на Тульскую кафедру викарного епископа Виталия (Введенского), который сразу же перешел к обновленцам. После избрания главой епархии епископа Виталия и приезда в Тулу члена обновленческого ВЦУ протоиерея Красницкого епископ Игнатий был вынужден уехать в Белев, откуда он стал управлять епархией, канонически подчиняясь патриарху Тихону.
14 октября обновленцы отправили в ГПУ рапорт о том, что епископ Белевский Игнатий открыто и решительно заявляет, что единственный законный руководитель Церкви – патриарх Тихон. Все же другие появившееся в настоящее время при поддержке советской власти органы управления считать незаконными и еретическими.
«Доводя до сведения о сем Тулгуботдел ГПУ, – писал один из руководителей тульского обновленческого движения, – считаю долгом напомнить, что, благодаря такой агитации православного епископа, сеется в широких народных массах недоверие и нерасположение к советской власти. Патриарх Тихон – последний из разрушенного церковно-монархического здания, о котором история уже произнесла свой приговор. Поэтому говорить в данное время о законности Тихоновой власти – значит в то же самое время и говорить о незаконности существующей власти, а это называется определенно: контрреволюция».
31 октября президиум обновленческого ВЦУ под председательством митрополита Антонина, заместителя председателя протоиерея Красницкого и мирянина Невского постановил уволить епископа Белевского Игнатия на покой с определением ему местожительства в Саровской пустыни.
21 ноября белевские монахини пригласили епископа к себе в монастырь служить. Он предупредил, что, если священники монастыря перешли к обновленцам, он служить с ними не будет. Затем он вызвал священников к себе и узнал от них, что они действительно перешли к обновленцам. Служить с ними епископ Игнатий не стал.
1 декабря 1922 года в Георгиевской церкви было устроено собрание обновленческого духовенства. Перед собранием один из обновленческих священников пришел к епископу Игнатию сообщить ему, что распоряжением ВЦУ он уволен на покой с назначением местопребывания в Саровской пустыни. Епископ через посланца велел передать собранию, что виновным себя ни в чем не считает, а в Сарове та же земля, что и здесь, и всем придется в землю идти.
После того, как среди верующих стало широко известно, что обновленческое ВЦУ выпустило распоряжение о смещении епископа Игнатия с Белевской кафедры, они обратились к владыке с письменной просьбой не выезжать из города. Тогда же было созвано собрание членов общины, на котором брат владыки, иеромонах Георгий, зачитал присутствующим текст этого прошения к владыке, после чего на собрание был приглашен епископ Игнатий и верующие просили его принять общину под свое руководство. Епископ согласился.
Арест и заключение в Соловецкий лагерь
В ночь на 17 января 1923 года владыка был арестован. Также арестовали его брата, иеромонаха Георгия, наместника Спасо-Преображенского монастыря, и наиболее близких к епископу людей. После допросов в Белевском отделении ГПУ все арестованные были переведены в тюрьму в город Тулу.
Следствие по делу о контрреволюционной деятельности епископа Игнатия и близких к нему людей стало заходить в тупик, и следователи, пользуясь разного рода слухами, решили приступить к разработке другой версии. Узнав, что брат епископа, иеромонах Георгий (Садковский), служил до пострига некоторое время в Белой армии, следователи возбудили против арестованных новое дело по факту сокрытия прошлой контрреволюционной деятельности одного из них. Увидев, что им известно почти все о его службе в Белой армии, отец Георгий дал по этому поводу исчерпывающие показания.
26 марта 1923 года епископу было предъявлено новое обвинение. Епископа Игнатия обвинили в том, что он скрыл у себя, по подложным документам, брата, бывшего белого офицера, и рукоположил его во иеромонаха с целью «замести следы». Следствие также обвинило его и в том, что он
«является ярым сторонником бывшего патриарха Тихона… и во время приезда в Тулу члена ВЦУ протоиерея Красницкого, когда большинство тульского духовенства признало ВЦУ, он остался с меньшинством, не признавшим таковое… Рассылал воззвания духовенству и мирянам, в которых предлагал считать недействительными все распоряжения Тульского Епархиального Управления, а также поминать при богослужении патриарха Тихона и его, Игнатия. Когда после долгих колебаний белевское духовенство постепенно признало ВЦУ, то епископ Игнатий откололся и перенес свою деятельность в Спасо-Преображенскую общину при Белевском мужском монастыре. Вся община, до момента ареста руководимая епископом Игнатием, осталась сторонницей Тихона и не подчинялась распоряжениям Тульского епархиального управления».
13 июня следствие было закончено. Однако ОГПУ не пожелало ни отпускать обвиняемых, ни предавать их суду, тем более, что после освобождения патриарха Тихона обвинение в поминовении на церковных богослужениях имени предстоятеля Церкви выглядело неубедительным, и сотрудники ОГПУ ожидали возможности приговорить осужденных внесудебным порядком. В это время стала действовать Комиссия НКВД по административным высылкам. 24 августа 1923 года начальник 6-го отделения секретного отдела ОГПУ Тучков на заседании Комиссии сделал доклад, касающийся дела епископа Игнатия и иеромонаха Георгия, предложив заключить священнослужителей на три года в Соловецкий лагерь. Предложение было принято, и епископ Игнатий и иеромонах Георгий были приговорены к трем годам заключения.
После приговора епископ был этапирован в Таганскую тюрьму, где вместе с другими заключенными стал ожидать этапа на Соловки. 14 сентября заключенные были отправлены в Соловецкий концлагерь.
В июле 1926 г. принимал участие в составлении "Соловецкого послания".
По окончании срока заключения, в 1926 году епископ Игнатий был освобожден и вернулся на Белевскую кафедру. Сразу же после его возвращения к нему пришли обновленцы – выяснить позицию епископа и, если возможно, склонить к лояльному к себе отношению, надеясь, что нахождение в Соловецком концлагере подействовало на него в нужную для них сторону. Епископ отказался их принять, передав, что не желает беседовать с неправославными. И снова посыпались на него доносы в ОГПУ.
В конце 1926 года сотрудники ОГПУ арестовали епископа. В заключении владыка пробыл около двух месяцев и был освобожден.
Увидев, что власти освободили архиерея, обновленцы снова принялись писать на него доносы, и в 1927 году ОГПУ снова арестовало епископа. После двух месяцев заключения он был вновь освобожден. Так продолжалось до 1929 года.
Арест и заключение в Усть-Вымский лагерь
26 декабря 1929 года владыка Игнатий и отец Георгий были арестованы и заключены в тюрьму в Туле. Через день следователь допросил епископа. Отвечая на его вопросы, владыка сказал:
«В предъявленном обвинении виновным себя не признаю и поясняю… Мне неизвестно, что 4 февраля 1929 года в Георгиевской церкви города Белева происходило нелегальное собрание духовенства, и полагаю, что такового быть не могло, так как я знаю, что разрешения на собрания даются гражданской властью. Припоминаю также, что в этот день действительно, когда я выходил из храма, ко мне подошел кто-то из служителей, фамилии не помню, и спросил меня: “Мы хотим просить через духовную власть, чтобы наших детей учили в школах”. Я ему ответил, что это ваше дело, и, благословляя народ, направился домой».
9 января 1930 года сотрудники Тульского ОГПУ переслали материалы дела на владыку Игнатия и его брата, архимандрита Георгия, в 6-е отделение секретного отдела ОГПУ в Москву. В сопроводительном письме они писали: «Со своей стороны считаем необходимым изолировать Садковских из пределов Тульского округа, как наиболее реакционно настроенных, которые в связи с проведением кампании по закрытию церквей своим местопребыванием в пределах нашего округа имеют большое влияние на верующих».
2 июля 1930 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило епископа Игнатия и архимандрита Георгия к трем годам заключения в концлагерь. Владыка был заключен в Усть-Вымский исправительный лагерь под Котласом.
2 июня 1932 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ постановило освободить епископа с запрещением проживания в определенных городах.
Епископ Скопинский
По освобождении владыка вернулся в Тулу и жил у знакомых священников. В начале 1933 года епископ встретился с заместителем местоблюстителя митрополитом Сергием, и тот назначил владыку епископом Скопинским, викарием Рязанской епархии, где правящим архиереем был в то время архиепископ Иувеналий (Масловский), которого владыка хорошо знал в бытность того правящим архиереем Тульской епархии; с ним он разделил и несколько лет заключения в Соловецком концлагере.
В 1935 году епископ Игнатий был снова арестован и приговорен к одному году исправительно-трудовых работ за привлечение к участию в богослужении молодого человека. Владыка подал жалобу на незаконный приговор, и тот был отменен.
По БД ПСТГУ, 17 сентября 1935 г. назначен епископом Липецким, но с 24 сентября того же года вновь определен епископом Скопинским.
После лагеря много болел. Правило к служению он либо сам прочитывал, сидя в кровати, либо кто-нибудь из близких читал ему, а он в это время от слабости сидел. У него болели легкие, прямая кишка и ноги (плоскостопие).
20 февраля 1936 года последовал новый арест, вместе с владыкой были арестованы некоторые священнослужители и миряне города Скопина. Все они были заключены в Бутырскую тюрьму в Москве. Допросы продолжались в течение месяца. Владыку обвинили в создании контрреволюционной организации из духовенства и мирян Скопинского района, а также в том, что он определял на священнические места освободившихся из лагерей.
16 марта 1936 года Особое Совещание при НКВД СССР приговорило епископа Игнатия к пяти годам ссылки в Северный край, и он был отправлен в Архангельск.
Заключение в Кулойлаг
3 августа 1937 года епископ Игнатий в ссылке был вновь арестован и заключен в тюрьму города Архангельска. Обвинялся в том, что "находясь в ссылке продолжал вести к-р деятельность, входил в состав к-р группы". Проходил по групповому делу "дело епископа Парфения (Брянских). Архангельск, 1937г.".
– Вы арестованы за активную контрреволюционную деятельность. Следствие предлагает вам дать откровенные показания о вашей контрреволюционной работе.
– Никакой контрреволюционной работы я не вел и не веду, – ответил епископ.
Следователь попросил перечислить знакомых, с которыми владыка встречался в Архангельске. Владыка перечислил тех епископов и священников, с которыми он был знаком, разделяя с ними тяготы ссылки в Архангельске.
– Расскажите о контрреволюционной деятельности участников вашей группы.
– У меня никаких соучастников не было, и о контрреволюционной деятельности кого-либо я ничего не знаю.
– Следствие еще раз предлагает прекратить упорное запирательство и дать откровенные показания о вашей контрреволюционной деятельности.
– Никакой контрреволюционной деятельностью я не занимался и виновным себя в предъявленном мне обвинении не
признаю.
15 октября 1937 года епископ Игнатий был приговорен к десяти годам заключения в Кулойлаг Архангельской области.
Многократные ссылки, заключения в тюрьмы, допросы, каторжная работа в лагере окончательно подорвали его здоровье.
Скончался 9 февраля 1938 года в Кулойлаге и был погребен в безвестной могиле на территории лагеря.
9 января 1958 года был реабилитирован президиумом Архангельского облсуда по 1937 году репрессий.
Определением Священного Синода от 17 июля 2002 года были причислен к лику новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания.
Это был епископ с добрым сердцем. Всегда прост в обращении с людьми, милосерд и всем доступен. Никого не осуждал, был ко всем снисходителен и только строг к обновленцам. К монашествующим относился с любовью. Особенно любил свою мать. Обладал даром рассуждения и в некоторых случаях был прозорлив. Любил сам петь и читать на клиросах в Церкви. Любил проповедовать, но красноречием он не обладал, содержание же поучений было насыщено назидательным элементом. Говорил о молитве, о борьбе со страстьми и внутреннем делании. Любил повторять изречение Псалмопевца: “Предзрех Господа предо мною выну... да не подвижуся”. Почитал старцев подвижников и праведников и нередко в молодые еще годы посещал известного протоиерея Георгия Чекряковского. Болезни переносил с большим терпением и преданностью воле Божией.
Тропарь
глас 5
Скопинския земли украшение, / Игнатие воине Христов, / Егоже мужественно исповедал еси пред неверными, / за веру православную живот свой положи, / священномучениче Игнатие, / молися за ны ко Господу, / да Церковь Русскую в мире сохранит / и спасет.
