Память 1 марта, в Соборе новомучеников и исповедников Российских и в Соборе Бутовских новомучеников.
Родился 19 января 1873 года в городе Коломне Московской губернии в семье Иоанна и Марии Фаминцевых. Отец его служил священником в одной из церквей города Коломны.
В 1893 году окончил Московскую духовную семинарию.
В 1894 года служил псаломщиком в Клину Московской губернии.
В 1901 году был рукоположен во диакона к Покровской церкви села Карпово Богородского уезда.
В 1906 году был рукоположен во священника и назначен в Троицкий храм села Троицкое Бронницкого уезда.
С 1912 года служил в Преображенской церкви села Гари Дмитровского уезда.
В 1918 году был переведен в Крестовоздвиженский храм в городе Коломне.
С мая 1919 г. стал настоятелем церкви Рождества Богородицы села Мещерино Коломенского уезда. Отец Вениамин пришел на этот приход после того, как там прошла эпидемия тифа, которая многих унесла в могилу.
В 1925 году был возведен в сан протоиерея.
В семье у него было двое детей, сын и дочь. Сын Серафим, будучи больным от рождения, скончался в 1934 году в возрасте двадцати пяти лет, дочь, которая была на два года его моложе, жила отдельно; супруга отца Вениамина давно умерла, и он жил одиноко, все свое время и всего себя посвящая служению Церкви.
С 1936 года Мещеринский сельсовет запретил священнику ходить с молебнами по домам прихожан. Ранее для этого требовалась справка из Мещеринской амбулатории, что в селе нет эпидемических заболеваний. С 1936 года амбулатория отказалась давать церковному совету такие справки. Тогда прихожане обратились в сельский совет с просьбой, что если нельзя ходить с иконами и крестами, к которым прихожане прикладываются, то пусть разрешат ходить хотя бы с кружкой, к которой никто не прикладывается и куда люди могут опускать деньги на содержание храма, после того как священник поздравит их с праздником. Но и этого сельсовет не разрешил, мотивируя тем, что в селе эпидемия скарлатины, хотя на самом деле всего лишь несколько жителей болело ангиной.
7 марта 1936 года прихожане направили заявление во ВЦИК:
"Приходской совет постановил обратиться за разрешением этого вопроса ввиду предстоящей Пасхи в постоянную центральную культкомиссию при ВЦИКе. Если нельзя ходить с иконами и крестом, к которым прикладываются, то нельзя ли ходить безо всего, поздравляя с праздником и собирая священнику на прожитие и уплату налогов… Внутрицерковные приходы слишком малы, потому что народ, занятый в колхозах, не всегда имеет время ходить в церковь, следовательно, остаётся главным доходом требоисправление (крестины, похороны), которых также много, и хождение в праздники по приходу. Приходской совет просит культкомиссию дать то или иное разъяснение по этому вопросу".
Ответа на письмо не последовало, а с лета 1937 года гонения на Русскую Православную Церковь резко усилились. 26 ноября 1937 года в районной газете «Вперёд» появилась статья под названием "Совещание селькоров и редакторов стенгазет", в которой, как пример подрывной деятельности "церковников", сообщалось:
"Мещеринский поп всеми способами пытается «подружиться» с колхозниками и «приблизиться» к ним. Он не прочь прочитать газету колхозникам, «побеседовать» с ними о выборах, написать какое-либо заявление и т.д. В каждом таком случае любой факт, любую газетную заметку он пытается истолковать в выгодном для себя свете, клевеща на советскую власть, ведя контрреволюционную агитацию".
Прочитав эту возмутительную ложь, отец Вениамин отправился к начальнику местной Мещеринской почты узнать, кто автор этой статьи, чтобы лично объясниться с ним и спросить, на основании чего она написана. Но начальник почты отвечать отказался, сказав, что, мол, это секрет. Отец Вениамин только рукой махнул, услышав такой ответ и в сердцах сказав, что "советской власти больше писать не о чем, как только собирать эти кляузы", – и вышел.
В начале 1938 года сотрудники НКВД потребовали от секретаря Мещеринского сельсовета, чтобы тот составил соответствующую интересам НКВД характеристику на сельского священника. Секретарь написал, что священник занимается эксплуатацией ребятишек, заставив их однажды колоть дрова, а также проводил незаконно таинства крещения, не спросив на это разрешение сельсовета, и ходил по некоторым домам, где люди настроены антигосударственно, и вел с ними работу, что «отражается на работе и настроении колхозников».
Стали вызываться лжесвидетели. Один из них, девятнадцатилетний учитель Мещеринской школы, показал, что священник сагитировал одного из преподавателей. Тот стал читать Евангелие и ходить в храм, за что был уволен из школы и уехал из села неизвестно куда. По этому поводу священник будто бы сказал: "Вот видите, большевики спохватились, стали переходить в православную веру. Образованный учитель перешёл в православную веру, а говорят все: Бога нет. Скоро все коммунисты креститься будут".
27 февраля 1938 года отец Вениамин был арестован, заключён в тюрьму в Кашире и 2 марта допрошен.
– Следствие располагает материалами, что вы на похоронах… восхваляли Муссолини и политику фашизма. Вы подтверждаете это?
– Такого разговора я не припомню. Возможно, был какой разговор о международном положении, но восхвалять фашистов я не мог.
– Как вы смотрите на заметку про вас, напечатанную в газете «Вперёд» 26 ноября 1937 года?
– Это чистая клевета, нет ни одного правдивого слова.
– Следствием установлено, что вы при получении данной газеты в помещении почты клеветали на советскую власть. Признаёте это?
– Действительно, я в тот момент был на почте, говорил, что напечатана чистая ложь, и просил назвать мне селькора. На что мне ответили: это секрет, с этим я и ушёл. Больше я ничего не говорил.
– Как и при каких обстоятельствах вы агитировали педагога Чекалина, который стал посещать церковь?
– Летом 1937 года я сидел на берегу реки. Ко мне подошёл Иван Тихонович Чекалин, который спросил меня: «Есть ли Бог?» Я ответил, что да. И после этого мы с ним говорили часа два о жизни Христа. Он попросил у меня Евангелие. Я дал ему, после этого он стал посещать церковь.
– Признаете ли вы себя виновным в предъявленном вам обвинении?
– В предъявленном мне обвинении я виновным себя не признаю.
На этом допросы были окончены, и 6 марта 1938 года следствие было завершено.
9 марта тройка НКВД приговорила отца Вениамина к расстрелу.
Расстрелян 14 марта 1938 года на полигоне Бутово под Москвой, погребён в общей безвестной могиле.
Причислен к лику святых новомучеников Российских постановлением Священного Синода 6 октября 2003 года для общецерковного почитания.
